Игорь АРТЮШЕНКО: «Я привык жить недорого»

Игорь Артюшенко — политик, общественный деятель. В 2014 году был избран депутатом Верховной Рады восьмого созыва от Блока Петра Порошенко «Солидарность». Является членом комитета Верховной Рады Украины по вопросам предотвращения и противодействия коррупции. 

Игорь Артюшенко — политик, общественный деятель. В 2014 году был избран депутатом Верховной Рады восьмого созыва от Блока Петра Порошенко «Солидарность». Является членом комитета Верховной Рады Украины по вопросам предотвращения и противодействия коррупции. С 23 июля 2016 года Игорь Артюшенко руководит Запорожской областной организацией партии «Блок Петра Порошенко «Солидарность». 

–  Вы много лет  работали в сфере здравоохранения, потом достаточно резко поменяли род деятельности. Что повлияло на это решение?

– В жизни мне часто приходилось менять сферы деятельности. Анализируя свою биографию, я понимаю, что большую часть времени посвятил музыке. Мое первое образование – преподаватель фортепиано, концертмейстер. Профессия учителя музыки интересная и творческая, однако с финансовой стороны не совсем перспективная. Ввиду этого в свое время на семейном совете было принято решение, что мне необходимо развиваться в другой плоскости. Так я пошел в медицину.

У меня не было праздной студенческой жизни – с четвертого курса я работал в реанимации, и это был бесценный опыт. Учеба в медицинском вузе предполагала платную интернатуру, и я понимал, что зарплата медбрата мне не позволит покрывать все расходы. Поэтому я устроился в компанию по продвижению медицинского оборудования. Конечно, родные и близкие хотели видеть меня практикующим врачом, из-за чего мой поступок не вызвал их одобрения. Но я для себя решил: хватит быть студентом, пора содержать семью. Позже я не пожалел о своем выборе: работе в компании сопутствовал карьерный рост, да и уровень дохода позволял и себя обеспечивать, и родным помогать.

 – Как вы начинали свою политическую деятельность?

– Политик – это очень размытое понятие. Есть некое четкое определение: тебя выбрали – ты политик, не выбрали – не политик. Если следовать этому определению, то моя политическая карьера началась с момента моего избрания народным депутатом. Хотя политические процессы меня интересовали всегда, а вот активное участие в них я стал принимать со студенческих лет.

В 2006 году я вступил в партию ВО «Свобода», затем я оттуда успешно вышел. После я продвигал по городу еще ряд своих инициатив, но это не было моей основной деятельностью, скорее хобби. Мне это не приносило доход, не помогало в решении каких-то проблем, а скорее наоборот. Тем не менее в то время на вопрос об увлечениях большинство моих однокурсников называли рыбалку, спорт и походы в кино. Я же отвечал, что мое главное увлечение — это общественная деятельность.

Меня это действительно интересовало, я жил этим. Более того, я хотел что-то изменить в нашем обществе. Наверное, в тот момент во мне и начало созревать решение связать свою жизнь с политической деятельностью. Но для его окончательного принятия был необходим серьезный скачок. И им стала Революция достоинства. Именно после событий на Майдане я баллотировался и одержал победу на выборах.

–  Вы рассчитывали на подобные политические дивиденды от участия в Евромайдане?

–  Я не шел на Майдан с надеждой провести ближайшие пять лет в Парламенте. Откровенно говоря я думал, что ближайшие лет пятнадцать проведу в совсем других местах, не столь отдаленных.  Еще к 2010 году у меня возникали проблемы из-за моей гражданской позиции. Открытое выражение проукраинской позиции и национальной идеи сторонники прежней власти характеризовали как «несанкционированные митинги и акции». Учитывая это, я знал на что иду.

Но я, как и тысячи людей по всей стране, искренне хотел, чтобы тот режим окончился и Янукович ушел с должности.  И я понимал, что для того чтобы это произошло, нужны люди, которые открыто об этом скажут.

1 декабря, когда блокировали мэрию, моя машина перекрывала въезд из здания. Сидя за рулем, я понимал, что мои действия попадают под статью «перешкоджання діяльності органам влади», а это от 3 до 8 лет лишения свободы. Но в тот момент это волновало меня менее всего.

Всего за время событий Евромайдана на меня было заведено четыре уголовных дела. Это и «организация массовых беспорядков», и «организованный захват органов власти», плюс «блокировка админзданий». Но после бегства Януковича Верховная Рада приняла решение об амнистии политзаключенных, и в 2014 году решением суда эти дела были аннулированы.

– Какие основные обещания вы давали в своей предвыборной программе? Что удалось выполнить, а что – нет?

– Можно говорить о предвыборной кампании в двух моментах. В первую очередь, это  требования запорожского Майдана. Я ведь шел от округа, и естественно я должен решать вопросы местные. Вторая часть – это  общие политические вопросы, ведь у депутата парламента все же иные цели и задачи, чем у депутата обл- или горсовета.

Я обещал запорожцам работать над тем, чтобы за каждое преступление виновные несли наказание. После избрания я взял под контроль расследования дел о хищениях бюджетных средств в Запорожье.

Вспомните бывшую городскую власть – времена бывшего смотрящего Анисимова, бывшего мэра, который с ним сотрудничал. Пять лет городской бюджет нещадно грабился, однако до сих пор никто не понес должного наказания. По факту разграбления бюджета Запорожья было заведено 20 уголовных дел, но ни одно из них не было доведено до конца.

Два года мы требовали привлечь виновных к ответственности, но со стороны правоохранительных органов был наложен блок на это все. Я имею в виду областного прокурора, который через полгода после событий на Майдане закрыл все дела.

Именно поэтому с момента избрания я непрестанно говорю о необходимости увольнения Шацкого  с занимаемой должности. Я могу заявлять, писать и принимать законы, но я не могу расследовать уголовные дела, не могу быть стороной обвинения в суде и, соответственно, не могу привлечь к ответственности человека.

Запорожцы требовали вскрыть нарыв коррупции и сделать все максимально возможное для  того, чтобы все взяточники понесли наказание.

И если мы со своей стороны сделали все возможное, то правоохранители проделали кардинально противоположную работу. Я считаю, что из-за какого-то договорняка между элитой и правоохранительными органами все дела где-то потеряны, а вместе с ними и все доказательства.

Однако мы все равно добились немалого. Сейчас люди Анисимова и Сина уже не при власти, а это немаловажно. Искренне надеюсь, что у нас будет новый успешный прокурор, который сможет наказать всех причастных к преступлениям.

Это что касается местной программы.

В плане программы общепартийной тенденции последних нескольких месяцев говорят о том, что мы сможем выполнить обещанное. Я считаю пункты предвыборной программы нашей партии правильными, и если бы мы были во власти и в городе в том числе, то наш народ жил бы лучше.

– Большинство ваших интервью посвящены теме децентрализации. В каких еще реформах нуждается наше общество?

– В первую очередь, я думаю, наше общество нуждается в реформе правоохранительных органов – Нацполиция, прокуратура и суды требуют изменений. Мы часто упираемся в пол в любой другой сфере, потому что не можем разобраться в правоохранительной системе. Эти сферы требуют реформ и жесткого контроля. Мы не вернем доверия к власти и государству, если мы не вернем доверия к правоохранительным органам.

В нашем обществе бытуют определенные стереотипы в отношении работников правоохранительных органов. Гаишников привыкли называть взяточниками, судей – несправедливыми, и так далее. Сейчас по Нацполиции мы видим работу, но ведь переаттестацию прошла только часть сотрудников. И я считаю, это непосредственно влияет на ухудшение криминогенной обстановки.

Проводя любую реформу, нужно понимать, как к этому будут относиться люди.  Сейчас в органах людей больше беспокоит возможность не потерять свое рабочее место. Вот из-за этого у нас и происходят определенные проблемы. Большинство сложа руки наблюдает за дальнейшим развитием своей судьбы. Еще пару месяцев и будут переаттестованы все. И сотрудники прокуратуры в том числе.

Посмотрим, чем закончится этот процесс, потому как наказание милиционеров города и области стопорит именно  позиция нынешней прокуратуры.

К судьям тоже много претензий у общества. Украинские судьи — это уже имя нарицательное, такого негатива, как к служителям Фемиды, не испытывают даже депутаты. Надеюсь, скоро эта ситуация изменится.

Мы приняли «Закон о судоустройстве», и на последней сессии уволили больше четырехсот судей. Уже запустился Высший совет правосудия, и теперь все судьи должны пройти через переаттестацию. Переаттестация – это знание законодательства, это полиграф, это собеседование и конечно антикоррупционная проверка на факт подтверждения своих расходов, своего имущества, своих доходов. То есть судья будет должен рассказать, откуда у него и у близкого круга его родственников зарегистрированное имущество. Сейчас многие судьи понимают, что они не пройдут проверки, поэтому массово пишут заявления на увольнение. Потому что статью «Про незаконне збагачення» никто не отменял.

Поэтому считаю, что децентрализация и правоохранительная система – это две реформы, над которыми сейчас нужно работать в первую очередь. Все остальное я уже ставлю где-то на второй-третий план, потому что пока мы не сможем наказывать виновных и не сможем найти деньги для работы, положительных изменений будет гораздо сложнее достичь.

– Раз уж мы затронули финансовые вопросы, многих украинцев интересует благосостояние не только судей, но и народных депутатов. В открытых источниках говорится, что вы относились к людям со среднестатистическим доходом, ваши декларации выглядят относительно «скромно» в сравнении с другими нардепами. Затем появляется информация о покупке квартиры в Киеве и благотворительном взносе в размере 100 тысяч гривен запорожскому фонду. Откуда у вас эти средства?

– Единственным источником моих доходов является официальная зарплата народного депутата. Сейчас она составляет порядка 17 тысяч гривен.

Что касается квартиры – у меня на странице в Facebook размещен договор купли-продажи. Также вся информация есть в публичном доступе. За квартиру было действительно заплачено до событий на Майдане. Ее приобрела моя мама за собственные сбережения – она несколько лет ездила работать в Испанию, чтобы приобрести эту недвижимость. Это был 2013 год и мои родители таким образом сделали вложение денег.  Квартира однокомнатная,  сейчас она сдается – официально по договору. И, честно говоря, я еще там даже ни разу не был. Мои финансовые отношения с родителями закончились после окончания института. С того времени я привык самостоятельно себя обеспечивать.

По фонду – да,  действительно, официальным платежом перечислено сто тысяч гривен на Фонд обороны области. Данный платеж внес благотворительный фонд «Лебедия», которому, в свою очередь, средства перечислили ряд предпринимателей. Я же являюсь почетным президентом этого фонда  и эти деньги я попросту передал.

– В СМИ неоднократно говорилось, что вашим покровителем является нардеп Александр Пономарев. Прокомментируйте эту информацию. Какие отношения вас связывают?

– Комментировать все, что пишут сомнительные СМИ, займет много времени. Можно ввести в поисковике Google мою фамилию и почитать много информации о том, кто меня «спонсирует». Меня спонсирует депутатская зарплата, если вас устроит такой ответ. У меня нет никакого имущества, хорошо это или плохо. Для моей семьи, наверное, это не совсем хорошо. Нынешняя зарплата не позволяет приобретать недвижимость и автомобили, хотя на жизнь хватает. Я привык жить недорого. Не спорю, всегда хочется большего, но закон мы не нарушаем.

–  Каким вы видите Запорожье через 10 лет?

– Есть мировые тенденции. Что в США, что в Папуа Новой Гвинее можно увидеть  IPhone, телефон Samsung и последний Windows. Мир движется по трем направлениям: это агросектор, IT-технологии и энергетика. Все остальное  — это  сырьевые придатки и страны третьего мира. Если мы хотим, чтобы Запорожье развивалось, то нам нужно всячески поддерживать эти сферы.

Если говорить об отрезке времени в десять лет, можно представить несколько картин для Запорожья. Не стоит забывать, что промышленные предприятия, которые достались нам в наследство и которые как-никак работают и куда-то даже продают свою продукцию, не исчезнут с карты. Скажу откровенно: мне это не нравится. Потому что в результате страдает экология, наша природа да и сам принцип технологий далекого прошлого века говорит о нашей неконкурентоспособности.

Перспективное будущее будет у города в том случае, когда все ветви власти будут думать о том, как привлечь в Запорожье инвестиции. Город нужно развивать, но нельзя, работая мотыгой, построить дом и обеспечить свою семью так же, как человек, который обрабатывает такое же поле трактором. К сожалению, в сравнении с мировым обществом наши запорожские промышленные предприятия работают мотыгой. А все потому, что их владельцы до последнего вкладывали средства не в модернизацию, а в обогащение олигархов.

Но даже несмотря на это, я верю и знаю, что у Запорожья есть будущее. Наш народ очень трудолюбивый, и мы все хотим работать и жить в процветающем городе. Просто нужно не заниматься популизмом, а четко планировать свое будущее.